On risque de pleurer un peu si l'on s'est laissé apprivoiser...
Сегодня был просто великолепный Нотр-Дам.
Уже одни эти слова… сегодня был такой Нотр-Дам, вчера (в абстрактное вчера! Это всего лишь мой второй спектакль за две с половиной недели!) - другой. Я живу в городе, где идёт Нотр-Дам! Настоящий, с теми же танцами, декорациями, музыкой и словами! Это невыразимое счастье. И то, что я сходила всего два раза, я считаю преступлением. Хотя, с другой стороны, именно малое количество раз и тщательное, с головой погружение в предвкушение и делают спектакль максимально незабываемым.
А ещё наглецам везёт
Снова первый ряд! И, оказывается, самые огненные места – это не по самому центру, как мы сидели на премьере, а чуток сбоку, потому что там оркестровая яма уже, до сцены рукой подать, и сбоку много чего происходит. По центру только Эсмеральда валяется, но и тут «вид сбоку» выигрывает: хотя бы меньше видно её грудь, не так неловко ))
И ещё забавно - только я уселась на свободное место, как ко мне бац - и подходит Флёр-де-Лиз и вежливо спрашивает, свободно ли рядом со мной. Я милостиво разрешаю ей пристроиться рядом, нервно надеясь, что это - единственная замена. Потом к Флёр присоединился приятель, и было здорово краем глаза за ними наблюдать: после каждой песни Флёр кричала за половину зала, бешено аплодировала, что-то тихонько обсуждала с другом, заметно переживала за тех, кто на сцене и дёргалась на каждый косяк. Такая милота!
На премьере я никак не могла погрузиться в спектакль, мысли постоянно ускользали в воспоминания, срывались в анализ или в стёб. Сегодня меня уволокло в спектакль с головой. Хотя каждый раз, когда выходил Даниэль, я не могла сдержать улыбки Такое счастье видеть его на сцене! Ну и каждый раз первую секунду его суровый вид кажется забавным. Но уже на вторую секунду становится страшно, жалко, жутко – словом, персонаж вытесняет реального человека, и остаётся только восхищаться тем, как безукоризненно точно Даниэль играет. Бывает, что человек всю песню остаётся на одной эмоции: «Я – злой, злой серый волк». Это не про Даниэля. Его Фролло настоящий, живой. Он внешне холоден и спокоен, но эмоции проявляются в мелочах: его брови обеспокоенно поднимаются, когда он строго спрашивает Гренгуара, куда запропастилась его жена; глаза лихорадочно блестят, когда из глубины сцены он смотрит, как Эсмеральда несёт чашку воды Квазимодо. Меня так поразил этот момент! Я никогда не обращала внимания на Фролло в этой сцене (ну то есть я и не могла его туда обратить, камера же в этот момент снимала Эсмеральду! Все пятнадцать лет просмотра мюзикла в этой сцене для меня была только Эсмеральда!).
Оказывается, он стоит в глубине сцены и смотрит на Эсмеральду и Квазимодо взглядом, полным невыразимой тоски, жгучей зависти, пожирающей ревности, сбивающей с толку неуместной нежности… «О, быть бы на её руке перчаткой, Перчаткой на руке!» Ревность и зависть Фролло к распятому на колесе Квазимодо кажется невероятной, учитывая, что он только что публично от него отрёкся, но в этот момент было видно, как расширяются у него глаза от страха за Эсмеральду – Не иди к нему, не подходи, он зверь, он опасен, - и страх уступает место противоестественному желанию оказаться сейчас на колесе вместо Квазимодо, и чтобы твоего лба касались её смуглые руки, и чтобы ты утолил жажду из ее рук.
Вообще, меня сегодня накрывало с мелочей. Каждая встреча Фролло с Эсмеральдой добавляла штрих в развитие их страшных отношений. Когда она выбегает покрутить попой в первый раз, Фролло только начинается подниматься по лестнице собора… и останавливается, как вкопанный. Я не знаю, как Даниэль это играет, ведь он в глубине сцены, почти внутри собора – и всё равно видно, что Фролло не может оторвать глаз от цыганки. На Аве Марии я его проглядела, хотя люблю смотреть, как он в свете свечей следит за молящейся Эсмеральдой – проглядела, потому что на этот раз я не могла оторвать глаз от Квазимодо. Он сидел, привалившись спиной к колонне, и, запрокинув голову и полузакрыв глаза, впитывал голос Эсмеральды, он даже почти не смотрел на неё, просто он был весь Слух, весь Любовь, и он был так жалок в этой своей безответной преданности, с прижатой к груди рукой, такой страшный, грубый, бесформенный, как гора красного тряпья… и при этом такой трогательный в своей детской любви. Я чуть не обрыдалась, наблюдая за ним.
Эсмеральда пела божественно. В первый мой заход мне иногда резали слух резкие интонации в ее голосе, не хватало хрупкости и трогательности Элен. Сегодня всё было просто великолепно, прекрасно, очень красиво, звонко, глубоко, просто идеально. Единственное – в сцене в клетке она опять перешла на резкий, «форсированный» звук, хотя, казалось бы, Эсмеральда в тот момент наиболее уязвима и лишена сил, откуда такая энергия, будто она только что хорошенько выспалась на курорте? Я решила оправдать это тем, что Эсмеральда загнана в угол, и от ярости в ней просыпается эта звуковая дубинка, которой она смачно и без оглядки лупит кружащего вокруг священника. Она, видимо, не верила, что действительно умрёт, по крайней мере, что она действительно может умереть – как дети не думают о смерти и не понимают смерть, так и ей, мне кажется, до последнего казалось, что сейчас этот злой священник ещё немного её помучает, потерзает, да и отпустит с миром. Не может же он в самом деле… ни за что… меня, голодную, замёрзшую, невиновную?..
В остальном Эсмеральда прекрасна. Снимаю шляпу, волосы, скальп и все прочие слои, чтобы выразить своё восхищение.
Ту би континьюд )
Уже одни эти слова… сегодня был такой Нотр-Дам, вчера (в абстрактное вчера! Это всего лишь мой второй спектакль за две с половиной недели!) - другой. Я живу в городе, где идёт Нотр-Дам! Настоящий, с теми же танцами, декорациями, музыкой и словами! Это невыразимое счастье. И то, что я сходила всего два раза, я считаю преступлением. Хотя, с другой стороны, именно малое количество раз и тщательное, с головой погружение в предвкушение и делают спектакль максимально незабываемым.
А ещё наглецам везёт
Снова первый ряд! И, оказывается, самые огненные места – это не по самому центру, как мы сидели на премьере, а чуток сбоку, потому что там оркестровая яма уже, до сцены рукой подать, и сбоку много чего происходит. По центру только Эсмеральда валяется, но и тут «вид сбоку» выигрывает: хотя бы меньше видно её грудь, не так неловко ))И ещё забавно - только я уселась на свободное место, как ко мне бац - и подходит Флёр-де-Лиз и вежливо спрашивает, свободно ли рядом со мной. Я милостиво разрешаю ей пристроиться рядом, нервно надеясь, что это - единственная замена. Потом к Флёр присоединился приятель, и было здорово краем глаза за ними наблюдать: после каждой песни Флёр кричала за половину зала, бешено аплодировала, что-то тихонько обсуждала с другом, заметно переживала за тех, кто на сцене и дёргалась на каждый косяк. Такая милота!
На премьере я никак не могла погрузиться в спектакль, мысли постоянно ускользали в воспоминания, срывались в анализ или в стёб. Сегодня меня уволокло в спектакль с головой. Хотя каждый раз, когда выходил Даниэль, я не могла сдержать улыбки
Такое счастье видеть его на сцене! Ну и каждый раз первую секунду его суровый вид кажется забавным. Но уже на вторую секунду становится страшно, жалко, жутко – словом, персонаж вытесняет реального человека, и остаётся только восхищаться тем, как безукоризненно точно Даниэль играет. Бывает, что человек всю песню остаётся на одной эмоции: «Я – злой, злой серый волк». Это не про Даниэля. Его Фролло настоящий, живой. Он внешне холоден и спокоен, но эмоции проявляются в мелочах: его брови обеспокоенно поднимаются, когда он строго спрашивает Гренгуара, куда запропастилась его жена; глаза лихорадочно блестят, когда из глубины сцены он смотрит, как Эсмеральда несёт чашку воды Квазимодо. Меня так поразил этот момент! Я никогда не обращала внимания на Фролло в этой сцене (ну то есть я и не могла его туда обратить, камера же в этот момент снимала Эсмеральду! Все пятнадцать лет просмотра мюзикла в этой сцене для меня была только Эсмеральда!). Оказывается, он стоит в глубине сцены и смотрит на Эсмеральду и Квазимодо взглядом, полным невыразимой тоски, жгучей зависти, пожирающей ревности, сбивающей с толку неуместной нежности… «О, быть бы на её руке перчаткой, Перчаткой на руке!» Ревность и зависть Фролло к распятому на колесе Квазимодо кажется невероятной, учитывая, что он только что публично от него отрёкся, но в этот момент было видно, как расширяются у него глаза от страха за Эсмеральду – Не иди к нему, не подходи, он зверь, он опасен, - и страх уступает место противоестественному желанию оказаться сейчас на колесе вместо Квазимодо, и чтобы твоего лба касались её смуглые руки, и чтобы ты утолил жажду из ее рук.
Вообще, меня сегодня накрывало с мелочей. Каждая встреча Фролло с Эсмеральдой добавляла штрих в развитие их страшных отношений. Когда она выбегает покрутить попой в первый раз, Фролло только начинается подниматься по лестнице собора… и останавливается, как вкопанный. Я не знаю, как Даниэль это играет, ведь он в глубине сцены, почти внутри собора – и всё равно видно, что Фролло не может оторвать глаз от цыганки. На Аве Марии я его проглядела, хотя люблю смотреть, как он в свете свечей следит за молящейся Эсмеральдой – проглядела, потому что на этот раз я не могла оторвать глаз от Квазимодо. Он сидел, привалившись спиной к колонне, и, запрокинув голову и полузакрыв глаза, впитывал голос Эсмеральды, он даже почти не смотрел на неё, просто он был весь Слух, весь Любовь, и он был так жалок в этой своей безответной преданности, с прижатой к груди рукой, такой страшный, грубый, бесформенный, как гора красного тряпья… и при этом такой трогательный в своей детской любви. Я чуть не обрыдалась, наблюдая за ним.
Эсмеральда пела божественно. В первый мой заход мне иногда резали слух резкие интонации в ее голосе, не хватало хрупкости и трогательности Элен. Сегодня всё было просто великолепно, прекрасно, очень красиво, звонко, глубоко, просто идеально. Единственное – в сцене в клетке она опять перешла на резкий, «форсированный» звук, хотя, казалось бы, Эсмеральда в тот момент наиболее уязвима и лишена сил, откуда такая энергия, будто она только что хорошенько выспалась на курорте? Я решила оправдать это тем, что Эсмеральда загнана в угол, и от ярости в ней просыпается эта звуковая дубинка, которой она смачно и без оглядки лупит кружащего вокруг священника. Она, видимо, не верила, что действительно умрёт, по крайней мере, что она действительно может умереть – как дети не думают о смерти и не понимают смерть, так и ей, мне кажется, до последнего казалось, что сейчас этот злой священник ещё немного её помучает, потерзает, да и отпустит с миром. Не может же он в самом деле… ни за что… меня, голодную, замёрзшую, невиновную?..
В остальном Эсмеральда прекрасна. Снимаю шляпу, волосы, скальп и все прочие слои, чтобы выразить своё восхищение.
Ту би континьюд )
-
-
10.12.2016 в 08:50-
-
10.12.2016 в 13:59-
-
10.12.2016 в 19:39-
-
10.12.2016 в 22:12после каждой песни Флёр кричала за половину зала, бешено аплодировала, что-то тихонько обсуждала с другом, заметно переживала за тех, кто на сцене и дёргалась на каждый косяк. Такая милота!
Ну вот действительно ведь милота, а потом приходят всякие и ругают этих милых новичков за то, что они небрюно
В остальном Эсмеральда прекрасна. Снимаю шляпу, волосы, скальп и все прочие слои, чтобы выразить своё восхищение.
Круто
-
-
11.12.2016 в 00:11Это невыносимо прекрасно снова читать ОТЗЫВЫ О НОТРЕ ЗДЕСЬ В ДАЙРИ!!!! ЧЕРЕЗ СТОЛЬКО ЛЕТ!!!!
-
-
11.12.2016 в 10:33ППКС!!!!
И пара картинок для оживления коммента